Мариупольский крест.

МАРИУПОЛЬСКИЙ КРЕСТ

Дневник Кати, 16 лет. Сейчас она в эвакуации. 

*      *      *

«Знаете, то чувство, когда больно? Я когда-то влюбилась в мальчика, а он в меня нет, и я думала, что это больно. 

А оказалось, что по-настощему больно — это когда твоя мать умирает у тебя на глазах. А твой пятилетний брат всё к ней подходит и говорит: «Мамочка, не спи, ты замёрзнешь». 

И мы никогда не попадём на её могилу. Она так и осталась в том подземелье.

Мы ходили в туалет, спали, ели остатки еды в одном подвале. 

А как-то дядя Коля словил голубя, это был наверное пятый или шестой день, и мы его зажарили, и ели. А потом нас всех рвало.

Мама держалась до последнего, за три дня до эвакуации она умерла.

Я сказала брату, что она крепко спит, и её не стоит будить. 

Но он всё понял. Понял ещё когда умерла наша соседка, а мы не могли её вынести, и она начала пахнуть. А потом стало тихо, и дядя Коля её вынес, и сам подорвался на растяжке. После смерти отца, дядя Коля был самым близким человеком. 

Трупы так воняют. Они там были везде. 

Я брату закрыла глаза маминым шарфом, что бы он этого не видел. 

Пока мы бежали, меня несколько раз чуть не стошнило.

Я не верю больше в вашего Бога. Если бы Он был, мы бы так не страдали. 

Моя мама никогда не делала ничего плохого. Она даже не оставляла дядю Колю на ночь в своей комнате, пока они не поженились. 

Она ходила в храм и исповедовалась часто, как и я. 

Дядя Коля даже курить бросил, что бы мама не нервничала, что это грех. 

А ваш Бог взял и убрал её. 

Мне батюшка говорил, что мама ТАМ будет нести служение Богу, только лучше бы она несла служение ТУТ, воспитывая нас.

Я ненавижу Россию, мой родной дядя живет там. Знаете, что он мне сказал сегодня по телефону? «Катя? Какая ещё Катя? Девочка, я вас не знаю. Какая война, какая Катя?». 

А потом написал с левого номера: «Катенька, не пиши мне. Для меня и моей семьи это опасно. А маму все равно не вернуть.».

Я ненавижу их! Это же была его родная сестра?! Как так можно?

Если я вернусь в Мариуполь, буду жить на том же месте. И буду каждый раз, в один и тот же день спускаться в подвал нового дома и ложить ( так у Кати. - А.Г.) цветы.

А ещё страшно, когда дети плачут, а нельзя. 

Нельзя, что бы слышали. 

Эти уроды находили людей в подвалах и убивали. Те кто выжил, говорили, что русские военные могли изнасиловать и детей и стариков. 

Если Бог есть, почему Он это допускает?

Я жить больше не хочу. 

Нас сейчас разделят наверное. 

И я возможно не увижу своего брата. 

Зачем этот Путин нас спасал? 

Мы же хорошо жили, даже машину купили. 

Дядь Коля обещал меня научить водить. А русские её сожгли. И квартиры нет. 

Я умереть хочу, и не могу.

Обнимите своих детей! А то вас не станет, и они не вспомнят ваш запах. 

Если я выдержу и потом будут у меня дети — я буду их обнимать круглосуточно".

*      *      *

Осада Мариуполя войсками Z (рука не понимается написать "русскими") продолжается и в этот момент. 

В подвалах скрываются более 150 тысяч мирных жителей.